В чем цель закона о господдержке предпринимательства в Арктике?

Профессор считает, что с правовой точки зрения Арктика представляет собой особую область со слабо урегулированным комплексом общественных отношений, имеющих фрагментарный, несистематизированный характер. Общественные отношения, объектом которых является Арктическая зона, нуждаются в установлении специальных правил, образующих целевые правовые режимы.
Ознакомившись с текстом проекта федерального закона, Ульяна Винокурова пришла к выводу, что приоритетные концептуальные положения, учитывающие аксиоматические нормы и аксиологические ценности, установленные в международном и российском правовом пространстве, не проработаны.
По ее мнению, законопроект направлен на поддержку деятельности добывающих предприятий, в частности – «Новотек», действующих преимущественно в морском пространстве Арктики. «Следует учесть интересы суши, следовательно, регулировать арктические общественные отношения, связанные с предпринимательской деятельностью, социальную ответственность бизнеса перед населением Арктики, солидарную ответственность приарктических государств за многогранную безопасность в регионе. Установление режима Арктической зоны РФ связано с наделением субъектов определенными правами и обязанностями», – говорит якутский профессор.
Ульяна Винокурова считает, что документ смоделирован с федерального закона «О территориях опережающего социально-экономического развития РФ», особенно в части создания управляющей компании, что не имеет правовой основы по существу.
«В том законе речь идет о локальных территориях, а Арктика – это мегарегион, где действуют международные соглашения 8 стран, включены целые и цельные региональные территории 16 субъектов РФ, что составляет 60% территории государства. Такой подход нарушает Конституцию РФ в части распределения полномочий между федеральными органами и субъектами РФ. Формирование такого рода административных образований выходит за пределы предметов ведения законодательных органов госвласти Российской Федерации. Разнообразные юридические конструкции закрепления состава субъектов Арктической зоны РФ, их прав на управление принадлежащими им ресурсами, различия в иных регуляциях государственного устройства и организации местного самоуправления порождают серьезные трудности при конструировании госуправления в регионе. Для этого требуются консолидированные позиции органов государственной власти арктических субъектов РФ и местного самоуправления, гражданских сообществ», – отмечает ученый.
По ее мнению, должна быть четко определена цель законопроекта – социально-экономическое развитие Арктической зоны РФ, а также социальная ответственность бизнеса перед регионами и местными сообществами.
«Законопроект не обеспечивает геополитическую и гуманитарную безопасность интересов России в арктическом мегарегионе, так как его приоритетом выступают лишь интересы добывающих компаний», – утверждает Ульяна Винокурова.
Она указывает, что госрегулирование инвестиций в Арктическом регионе не должно состоять лишь в использовании мер стимулирующего характера, но также должно включать в себя и меры ограничительного характера, обусловленные уникальным географическим положением региона и его стратегической значимостью.
«В частности, определенные ограничения должны быть наложены на осуществление иностранных инвестиций на Арктическом континентальном шельфе. Оправданы и ограничения на участие субъектов частного предпринимательства в бесконтрольной реализации инвестпроектов на данной территории. Некоторые условия осуществления инвестпроектов в Арктике продиктованы необходимостью обеспечения прав коренных народов, на территории которых будут осуществляться соответствующие проекты», – подчеркивает ученый.
По мнению Ульяны Винокуровой, в проекте закона не определены приоритетные направления экономической деятельности, не вводится селективная структурная политика, предполагающая реализацию системы государственных мероприятий, подкрепленных созданием финансово-экономических условий заинтересованности хозяйствующих субъектов и направленных на обеспечение перелива капиталов в намеченные к ускоренному развитию сферы хозяйственной деятельности.
«Такая политика предполагает оказание целенаправленной господдержки выбранным группам предприятий и организаций, способных к относительно быстрой реорганизации, модернизации или переориентации производства, соблюдающих экологические и социальные стандарты. В законопроекте не преодолены противоречия между прописанной предпринимательской деятельностью и постоянными функциями органов госвласти и органов МСУ по реализации государственных и муниципальных обязательств», – отмечает профессор.
В данном законопроекте одним из приоритетов должно стать создание инфраструктуры региона, что открывает широкие возможности для осуществления инвестиционных проектов, считает ученый.
Она также указывает, что в законопроекте полностью отсутствует экологическая составляющая. А стратегия защиты окружающей среды в Арктике (AEPS) предполагает целый ряд мероприятий: защиту экосистем, включая человека, обеспечение восстановления качества окружающей среды, признание традиционных и культурных нужд, ценностей и интересов коренных народов в отношении защиты окружающей среды в Арктике и др.
«В настоящее время отсутствует единая база экологических нарушений на территории Арктической зоны России. Следовательно, необходимо сначала разработать российскую стратегию защиты окружающей среды в Арктике, правового регулирования нефтедобывающих предприятий на территории Арктики», – отмечает Ульяна Винокурова.
Она подчеркивает, что развитие международно-правового регулирования охраны окружающей среды в Арктике в значительной мере отстает от масштабов освоения природных ресурсов Арктики. Поскольку арктическая деятельность, осуществляемая как в Российской Федерации, так и на международном уровне, становится все более многоплановой, представляется необходимым укрепление механизма правового регулирования указанных аспектов в данном законопроекте.
Ученый также считает, что одним из действенных инструментов соуправления народов Арктики в предпринимательстве может стать специальный публично-правовой статус объединений коренных народов как субъектов института соуправления в интересах биорегионального благополучия Арктики, признания конституционной правосубъектности малочисленных народов Севера. По ее мнению, следует распространить законодательную практику Якутии «Об этнологической экспертизе в местах традиционного проживания и традиционной хозяйственной деятельности народов Севера Республики Саха (Якутия)».
«В действующем законодательстве Российской Федерации не определены условия установления и ключевые параметры особых режимов природопользования и охраны окружающей среды в Арктической зоне РФ, что позволило бы снизить вероятность достижения предельных значений антропогенной нагрузки на низкоустойчивые арктические экосистемы. Нуждается в совершенствовании и модернизация правового института экологической экспертизы, прежде всего за счет расширения перечня объектов такой экспертизы, определение видов хозяйственной и иной деятельности, реализация которых в Арктической зоне РФ недопустима без осуществления экологического аудита и страхования экологических рисков», – отмечает Винокурова.
По ее словам, установление разумной правовой регламентации, обеспечивающей не только экономическое, но и экологическое развитие Арктики, не единственное, но одно из важнейших условий расширения экологически безопасного использования ресурсного потенциала этого региона, сохранения его уникальной природной среды в интересах не только настоящего, но и будущих поколений.
Ученый называет серьезной проблемой отсутствие систематизации предпринимательского законодательства, которое напрямую связано с формированием правового статуса хозяйствующих субъектов на территории Российской Федерации.
«Юридическое закрепление особенностей правового регулирования инвестиционной деятельности в Арктике вряд ли имеет смысл. Особый инвестиционный режим складывается из отдельных норм, которые содержатся в различных законодательных актах в отношении недр, континентального шельфа, иностранных инвестиций, концессионных соглашений. Между тем систематизация данных норм имеет важное как теоретическое, так и практическое значение», – подчеркивает она.
Ульяна Винокурова считает, что вполне оправданно появление специализированного закона о нефти и газе, тем более что действующий закон «О недрах» носит рамочный характер, а нефтяная и газовая промышленность имеют немало специфических особенностей.
«Формирование административно-правового режима Арктической зоны должно строиться на базе интеграции уже существующих на территориях, включенных в Арктическую зону, режимов. При этом данные режимы могут быть адаптированы и модифицированы с учетом обеспечения разумного единообразия и специфики отдельных областей Арктической зоны», – отмечает она.
Установление требований, запретов и ограничений должно, с одной стороны, обеспечивать достойную свободу в деятельности граждан и организаций в условиях Арктики, с другой – иметь разумное и соразмерное ограничение их прав, учитывающих баланс интересов человека, общества и государства.
«Сбалансированность юридически закрепленных полномочий, прав, обязанностей и ответственности субъектов регулируемых отношений образует устойчивую юридическую конструкцию особого правового режима Арктической зоны РФ», – говорит ученый.

Пресс-служба Ил Тумэна