Кто-то должен…

В афганском пекле

…Горы и нестерпимая жара. Жара и горы. Это было главное, что бросилось ему в глаза в первый день в Афганистане, и, как оказалось, врезалось в память на всю жизнь.
А еще это был совершенно иной мир, к которому призывник-срочник, уроженец Якутска Олег Хлебников был не то, чтобы не готов… Тогда, в 1984-м, в Советском Союзе, наверное, не было человека, который хотя бы раз не слышал об этой азиатской стране, о гражданской войне, полыхавшей там с конца 70-ых годов. И о том, почему и зачем в 1979-м Советский Союз был вынужден направить в Афганистан свой ограниченный воинский контингент, чтобы с его помощью не только поддержать молодое коммунистическое правительство, но и по возможности блокировать на своих границах афганский наркотрафик.
Как и миллионы советских людей, Олег обо всем этом, разумеется, знал, читал и слышал. Но таких контрастов не ожидал.
— Конечно, мы догадывались, куда нас, возможно, пошлют — учебка под Ташкентом сомнений не оставляла, — вспоминает Олег Владимирович. — И все же когда военный борт приземлился на аэродроме Файзабад, мы попали в реальность, где все было другим: страна, язык, менталитет…
И климат! Субтропический климат, в котором прекрасно чувствует себя опиумный мак, который традиционно выращивался в афганских провинциях и контрабандой шел за кордон.
— В долинах жара, в городах асфальт плавится, а в предгорьях климат мягкий: там растет все. Пуштуны испокон веков жили тем, что выращивали опий, и пришел момент, когда нужно было сдерживать этот поток, чтобы он не хлынул в Советский Союз, — говорит Олег Хлебников.
Впрочем, к «шурави», как называли наших афганцы, местное население относилось по-разному.
— В целом, настороженно, но неплохо. Среди них тоже были люди всякие, — рассказывает он. – Некоторые «духи» (так называли душманов, афганских моджахедов) с нами даже дружили. Это были скорее крестьяне-ополченцы, оборонявшие свои деревни от чужаков. Наши командиры с ними договаривались и потом сообщали: вот в ту деревню можно свободно ходить, а в эту – лучше не стоит. Или предупреждали их: завтра будем «колотить» очередной караван с наркотиками, так что не лезьте туда….
В их спецроте были выходцы из всего Советского Союза: Пермь, Иркутск, Западная Украина… А вот дедовщины в обычном понимании не было.

— Наши «деды» новобранцев зря не обижали — делились с ними собственным опытом, который на войне дорогого стоит: «Туда не ходи – без башки останешься…» Особая обстановка определяла и особый стиль общения между людьми, — вспоминает он.
Файзабад станет его первым и последним местом службы в Афгане. Потому что «КАМАЗ», многотонная махина, которую ему доверили водить, всего через полгода будет разворочен в щепки. А сам он, контуженный и с посеченной осколками спиной, лишь чудом останется жив.
— Мы направлялись на спецоперацию, когда впереди по маршруту раздался взрыв. Пока я разворачивался, нас разбомбили. Те, кто был в кузове, погибли сразу, — скупо рассказывает Олег Владимирович. – Смотрю, неподалеку наш командир взвода – ему тоже повезло уцелеть. Кричу ему: «Кто за все это будет отвечать?» А он мне, жестко так: «Это война. Привыкай!» А потом прилетели «вертушки» и место, откуда нас бомбанули, сравняли с землей…
Потом, уже в Чечне, он еще не раз будет терять друзей, но вопреки расхожему мнению, что на войне со временем привыкаешь ко всему, к этому он привыкнуть так и не смог.
Афганистан – трагическая страница в истории СССР – до сих пор остается полем сражений. Только теперь уже для историков и политологов, продолжающих спорить о том, нужно было или нет вводить войска в полуфеодальную страну, где каждый мальчишка от рождения воин. Хлебников для себя вывод сделал давно:
— Перекрыть наркотрафик было надо, но оставшись на собственных границах и хорошо их укрепив. Тогда, возможно, и Советский Союз бы не развалился. Впрочем, заново историю уже не переписать…

Живым щитом

— А в Чечне вы как оказались?
— Стреляли! Кто-то должен был там мир наводить…
Свое назначение на этой земле Олег Владимирович определяет просто: никто, кроме нас. И хотя в десантных войсках не служил, легендарный девиз ВДВ, действительно, неплохо отражает и его собственную судьбу. Потому что, к примеру, в якутский ОМОН он пришел в 1993-м, когда у бойцов ОМОНа не было даже собственной формы. А сам отряд только-только формировался на базе взвода спецназначения батальона ППС, которым командовал старший лейтенант милиции Александр Рыжиков.
— Он был первым, кого я там встретил, — говорит Хлебников. — Помню, спросил меня: «Что умеешь делать?». Я ответил: «На мины наступать!» Александр рассмеялся: «Наш человек…»
Здесь в ОМОНе очень пригодился его диплом инженера-механика. «У них не было заместителя по технической части. Рыжиков меня тут же зампотехом и назначил», — говорит Олег Владимирович.
С Александром Рыжиковым он потом пройдет обе чеченские военные компании , где они, как и коллеги из других региональных подразделений ОМОН, решали сложнейшие задачи антитеррористической операции на Северном Кавказе. Готовились к ним тщательно, продумывая все до мелочей, потому как знали: каждый день там станет для них экзаменом на прочность.
— Наши ребята несли службу на КПП, досматривали машины, проверяли паспортный режим и т.д. Ситуации в неспокойной Чечне случались разные, бывали такие, когда спасались чудом… В первые годы таких командировок мы все постоянно находились в страшном напряжении: население относилось недружелюбно, каждый, казалось, так и норовил запустить в тебя камнем… Но со временем, особенно после 1999 года, настроения стали меняться. Чеченцам хватило 10 лет тотального беззакония, когда бандиты, прикрывающиеся шариатом, творили, что хотели, чтобы понять: дальше в правовом вакууме существовать нельзя, — говорит он.
— Чтобы элементарно выжить и защитить свою семью, вооружаться были вынуждены даже простые люди, — рассказывает Олег Владимирович. — Помню, проводили мы зачистку, то есть проверку села Сары-Су. Изымаем в одном из домов стволы, а хозяин объясняет: «Вы знаете, мы 10 лет жили при такой власти, когда без оружия из дому выходить было нельзя…»
Еще хуже было положение местных русских – их защитить зачастую было некому вообще. Во многих случаях единственной защитой становились именно они – бойцы ОМОН, командированные в Чечню для поддержания мира и правопорядка.
…Был Олег Хлебников в Чечне и во время той спецкомандировки, которая для его командира, подполковника Александра Александровича Рыжикова и младшего сержанта Станислава Голомарева стала последней.
Это произошло 7 января 2000 года, когда поступила информация, что в селе Герменчук в цехах заброшенного завода бандиты удерживают группу заложников. На помощь им отправился якутский ОМОН с коллегами из СОБРа Ульяновской области. Сначала в завязавшемся бою погиб пулеметчик ОМОН Стас Голомарев, прикрывавший товарищей огнем. Затем, приказав отряду отходить, был смертельно ранен Александр Рыжиков.
— Стаса Голомарева вытаскивали мы с водителем Андреем Арбатским. Летели с ним, не чуя под собой земли. Потому что обстреливали со всех кустов. Дыхание перевели, лишь когда за противоположную обочину дороги завалились, — вспоминает Олег Владимирович.
Александр Рыжиков будет посмертно удостоен звания Героя России, Стас Голомарев станет кавалером Ордена Мужества (посмертно). Этим же орденом наградят и Олега Хлебникова – за тот же бой и мужество, проявленное при исполнении воинского долга.

Никто, кроме нас

Сегодня в Якутии живет чуть более 600 воинов-интернационалистов и около трех тысяч бойцов, участвовавших в антитеррористической операции на Северном Кавказе. У каждого – своя история личного подвига, о котором они вспоминают нечасто, а говорят, как правило, скупо – как все, кто побывал на реальной войне.
Не привыкли жаловаться эти люди и на то, что государство не слишком-то щедро оценило их боевые заслуги. Когда-то еще во времена СССР воины –интернационалисты по статусу были приравнены к ветеранам Великой Отечественной войны, потом их его лишили. В итоге, сегодня от прежних льгот осталось мало что: пособие в размере около двух тысяч рублей, очередь на жилье, что тянется годами и т.д. Что и говорить! Скуповатая оценка мужества тех, кто защищал интересы своей страны, вытягивал из-под пуль раненых, не предавал под огнем товарищей. И подставлял плечо – друзьям по оружию и собственному государству…
А ведь именно на таких мужиках от века держалась и держится наша земля!
Стоит ли удивляться, что в лучших традициях защитников Отечества Олег Владимирович Хлебников воспитал и собственных сыновей? Поэтому сегодня его день начинается и заканчивается новостями из Сирии: там служит его старший, Сергей.
– Не пытались уговорить его пожалеть ваши нервы и остаться служить в России?
— Пытался. Сын ответил: «Свой батальон я, пап, не брошу. Ты же с детства меня учил: «Никто, кроме нас!»

Елена ВОРОБЬЕВА