История походной фронтовой лаборатории

Ученый-микробиолог

Удивительно, что рисунки, созданные одним из сотрудников фронтовой лаборатории 72 года назад (!), сохранились до наших дней. Вернее, надо отдать должное семье Александра Кузьмича – дочери Надежде Александровне и внучке Екатерине Алексеевне Строговым, которые все эти годы бережно хранят вещи, фотографии, документы, мемуары любимого отца и деда. Эти семейные реликвии сейчас можно увидеть в Музее им. Е. Ярославского, на выставке «Реликвии Великой Отечественной…», посвященной 70-летию Великой Победы.
Родные рассказывают, что Александр Кузьмич был неординарным человеком. Даже родился он в необычном месте – в крепости Ново-Георгиевск под Варшавой, в 1911 году. В то время в этой крепости стояла часть русской армии, в которой служил отец Александра Кузьмича – унтер-офицер Кузьма Иванович Строгов.

После окончания школы молодой человек поступил в зооветеринарный институт в родном Воронеже, который с успехом закончил. Свое образование он продолжил, но уже в Москве, в аспирантуре Всесоюзного института экспериментальной ветеринарии. По ее окончании молодого ученого-микробиолога, подававшего большие надежды, оставляют работать научным сотрудником института. В 1938 году (еще до войны!) 27-летний Александр Строгов успешно защитил диссертацию по туберкулезу крупного рогатого скота и стал кандидатом ветеринарных наук.

Когда началась война, у Александра Строгова уже была семья – красавица жена Ариадна и восьмимесячная дочь Надежда. На фронт Александр Кузьмич ушел в первые же дни войны. А его семью эвакуировали в Татарстан.

Поскольку Александр Строгов был ученым, ему поручили возглавить фронтовую походную ветлабораторию, которая обслуживала Карельский фронт – Кемь, Сегежу, район Кандалакши, Валенкюль, Петсамо, Слободское. Ветеринарные врачи занимались санитарным обслуживанием конного состава Красной Армии. Конечно, они не находились на передовой, но и здесь можно было погибнуть при артобстреле или от пули финского снайпера.
В августе 1942 г. А.К. Строгову было присвоено звание майора. Кроме санитарного обслуживания конного состава, коллектив лаборатории занимался еще и научными исследованиями. Во время войны Строгов с коллегами написал несколько научных работ, которые были опубликованы.

На Карельском фронте

…Мы стоим у одной из витрин музея, где за стеклом выставлены семейные реликвии – майорские погоны А.К. Строгова, часы «Кировские», которыми Александра Кузьмича наградили в честь 20-летия Победы, и, конечно же, боевые награды. А.К. Строгов был награжден медалями «За боевые заслуги», «За оборону Советского Заполярья», «За победу над Германией», «За победу над Японией», орденом Отечественной войны 2 степени. А в 1947 году исполкомом Московского горсовета депутатов трудящихся он был отмечен медалью в ознаменование 800-летия Москвы.

Наряду с боевыми наградами ценными экспонатами выставки являются и записи результатов научных опытов, которые ученый Александр Строгов проводил во время войны в своей фронтовой ветлаборатории.

Надежда Александровна показывает другой поистине уникальный экспонат – Почетную грамоту Президиума Верховного Совета Карело-Финской ССР, датированную 27 марта 1943 года!

– Отца наградили, как тут написано, «за успешную ветеринарную работу по сохранению конского поголовья колхозов и совхозов Карело-Финской ССР», – рассказывает она. – То есть грамоту он получил именно за слаженную работу фронтовой походной ветлаборатории в годы войны. Он рассказывал нам, в каких условиях им приходилось работать. Например, для лабораторных исследований требовались различные приборы, а их попросту не было. Да и откуда им взяться в карельских лесах? На помощь приходили смекалка и умелые руки отца – один из приборов, предназначенный для микробиологических исследований, он смастерил сам из подручных материалов!

А с собой Надежда Александровна принесла поистине бесценную семейную реликвию – большую тетрадь в оранжевой обложке. Это «История походной фронтовой лаборатории», которая охватывает период с 25 июня 1941 г. по 22 февраля 1946 г. Написана она А.К. Строговым, а красивым каллиграфическим почерком набело историю переписала лаборантка. Из нее мы узнаем, что походная ветлаборатория за эти годы исколесила почти всю страну. Надо сказать, что даже спустя 70 с лишним лет она читается интересно и, безусловно, представляет большой интерес для изучения.

Вот что написал автор в предисловии: «Лаборатория прошла большой четырехлетний путь двух войн: Великой Отечественной войны с немецкими захватчиками и войны с империалистической Японией. Прошла необозримые пространства всей европейской и азиатской части нашей необъятной страны: от Петсамо до Маньчжурии, от Баренцева моря до Тихого океана. Лаборатория выполняла научно-практическую работу во всех армиях Карельского фронта: всегда там, где готовилось и осуществлялось наступление, всегда там, где сохранение боевого коня требовало ее участия. Часто передислоцируясь, преодолевала тысячи километров по военным дорогам Карелии и Финляндии, по горным путям сурового Заполярья, по долинам и сопкам таежного Дальнего Востока, по пыльным дорогам освобождаемой Маньчжурии…»

На войну с милитаристской Японией

Семья А.К. Строгова была эвакуирована в г. Чистополь Татарской АССР. Надежда Александровна рассказывает, что жили они в семье Зейнаб Галеевны Ситдиковой, с которой очень подружились и долго еще общались после войны.

– В Чистополе я пошла в детсад. Вот фото того времени, – показывает она старинную фотографию, датированную апрелем 1946 года. – Вторая слева – это я. Мы готовимся отмечать первую годовщину Победы. Первую! Вот что интересно! Видите, натягивая красную ленточку, мы сделали звезду. Посмотрите, как мы одеты – все в валенках, одинаковых темных кофточках. Дети военного времени. Это мы снимались в апреле, а отец вернулся с фронта в августе 1946-го. Так что я впервые увидела папу только в 6 лет!
Война для майора Строгова не закончилась 9 мая 1945 года. В июне их подразделение в полном составе было передислоцировано в Маньчжурию, на войну с милитаристской Японией. Большую опасность представляли японские солдаты-смертники, остававшиеся в тылу стремительно наступавшей Красной Армии.

Родные говорят, что Александр Кузьмич один раз чуть не погиб в Маньчжурии.
… Их походная фронтовая ветлаборатория ехала из одного пункта в другой. По дороге Александр Строгов понял, что они заблудились. А уже темнело, где-то нужно было остановиться на ночлег. В поисках подходящего места сотрудники походной лаборатории проехали немного вперед и вдруг увидели, что в одном месте тоже на ночлег остановилось какое-то воинское подразделение. Сотрудники ветлаборатории решили остановиться рядом. А в лаборатории была всего одна женщина-лаборантка. Неожиданно она заявила: «Не будем мы здесь ночевать и точка!» И в слезы! Александр Кузьмич, посоветовавшись с коллегами, решил: желание женщины – закон. И они поехали дальше. Остановились на ночлег в другом месте.

А засветло сориентировались на местности. Оказалось, они немного проехали нужное им направление. Пришлось вернуться. Проезжая вновь мимо того места, где остановилось подразделение, сотрудники лаборатории обратили внимание, что костер давно потух, а солдаты и офицеры также сидят возле него. Неподвижно. И это им показалось странным. Мужчины вышли из машины. Лаборантку решили не брать с собой. И, как выяснилось, правильно сделали. Когда они подошли к потухшему костру, увидели – солдаты и офицеры мертвы, им всем перерезали горло. Фронтовики поняли – это дело рук японских солдат-смертников… В душе же Александр Кузьмич и его коллеги были благодарны лаборантке за то, что она каким-то необъяснимым образом заставила их уехать из этого гибельного места!..

А работала фронтовая ветлаборатория до самой капитуляции Японии. Так что демобилизовался Александр Строгов только через год с лишним после Победы.

– В память о войне на Восточном фронте отец, помню, привез японский термометр да миски солдат квантунской армии, – рассказывает Н.А. Строгова. – Папа рассказывал, что у них были еще пластмассовые ложечки с бортиками и с желобком, которые предназначались для того, чтобы суп остывал быстрее.

…За витриной музея я увидела красивый вышитый ридикюль. Он принадлежал маме Надежды Александровны Ариадне Викторовне Ахматовой-Строговой. Дочь рассказывает, что ее мама была большой модницей, красавицей, владела семью иностранными языками! Александр Кузьмич очень любил свою жену, буквально боготворил ее.

– А ридикюль этот сшила маме моя прабабушка, – рассказывает Надежда Александровна. – Она была отличная портниха, всю семью обшивала. И для любимой внучки в годы войны, когда не было никаких тканей, она сшила вот такую модную сумочку из брезента, да еще расшила ее цветными нитками. И мама, помню, ходила с ней, как говорится, форсила. А когда я пошла в школу, прабабушка из старых папиных брюк, рубашек сшила мне школьную форму. Так как ткани были другого цвета, она еще покрасила их в коричневый цвет! Вот так мы и жили в послевоенное время…

Посвятить себя науке

А.К. Строгов приехал работать в Якутию в 1957 году по приглашению первого секретаря Якутского обкома КПСС С.З. Борисова. К тому времени в столице республики открылся Якутский филиал Сибирского отделения АН СССР, поэтому шла работа по формированию научных кадров. Так что А.К. Строгов по праву считается одним из первых ученых, стоявших у истоков развития якутской науки. В течение 20 лет А.К. Строгов трудился в Институте биологии ЯФ СО АН СССР, занимая должности от заведующего лабораторией микробиологии до заместителя директора по научной работе, отдавая все свои силы, знания и энтузиазм любимому делу.

Надежда Александровна говорит, что отец очень много работал. Конечно, Александр Кузьмич в душе хотел, чтобы и дочь пошла по его стопам – стала заниматься биологией, посвятила себя науке. Но Надежда выбрала немного другую стезю – медицину. Закончила медфак ЯГУ, стала врачом-фтизиатром и всю жизнь проработала в НИИ туберкулеза. Сначала палатным врачом, затем заведующей клинической лабораторией.

– Папа как-то сказал, что все равно ветеринария и медицина находятся рядом, потому что в основе этих профессий лежит гуманизм, облегчение страданий пациента, – вспоминает дочь. – Вообще отец был человеком энергичным, активным, очень любил путешествовать. Если мама занималась моим духовным воспитанием – водила в театры, на концерты, то папа – физическим развитием. Мы часто ходили, как говорится, «по горам, по долам». Он учил меня строить шалаши, костер разжигать, в общем, учил выживать на природе. Поэтому я, как отец, очень люблю путешествовать.

– Да она и по характеру точь-в-точь, как дедушка! – добавляет Екатерина Алексеевна. – Действительно, Александр Кузьмич был очень яркий, интересный человек. Чувствительный ко всякой неправде, несправедливости. Он умел идти к цели, преодолевая любые препятствия. Был романтиком, любил стихи и сам иногда их сочинял, очень хорошо танцевал, любил готовить и принимать гостей. С большим пиететом относился к дамам. Причем совершенно неважно, какого возраста она была. И к цветущей женщине, и к старушке, и к маленькой девочке относился одинаково галантно. Умел развлечь даму, занять ее разговором. А еще я помню, как в детстве дедушка рассказывал мне удивительные сказки. Причем он выдумывал их сам, прямо на ходу, поскольку обладал неплохим литературным талантом. Особенно я любила слушать сказку «Про черного барана Борьку». Это был целый приключенческий сериал, придуманный дедушкой.

Екатерина Строгова пошла по стопам знаменитого деда – тоже занимается наукой. Она известный историк, археолог, этнограф, кандидат исторических наук. Работает в Институте гуманитарных исследований. Правнуки А.К. Строгова – Яков и Платон – закончили музыкальную школу, прекрасно владеют языками – английским и французским. Младший, Платон, в этом году поступил в московское училище на специальность «Реставрация памятников деревянного и каменного зодчества». Так что через три года у нас в республике появится первый специалист в этой области. Еще со школы он ездил с мамой в экспедиции и уже является участником девяти археологических экспедиций! Так что, надо полагать, растет новая научная смена семьи Строговых.

Дочь, внучку и правнуков Александра Кузьмича хорошо знают в краеведческом музее, ведь они непременные участники многих проводимых здесь мероприятий. Активная жизненная позиция, душевная неуспокоенность и любовь к выбранному делу – это, можно сказать, черты характера всех Строговых, которые передались им по наследству от отца, деда и прадеда Александра Кузьмича Строгова.

фото автора