Трагедия у острова Байдуков Солдаты из Якутии погибли в Охотском море, возвращаясь домой после победы

Предыстория

В мае 1945 года пришла Великая Победа! Но впереди – выполнение союзнических обязательств, война с Японией, разгром квантунской армии. И на западном, и на восточном фронтах доблестно сражались якутяне родом из Кюпцев, Эжанцев, Нелькана. Кто-то из них вернулся домой после ранений, кто-то прошел всю войну, как говорится, от звонка до звонка. И вот наступил долгожданный мир – с подписанием капитуляции Японии в сентябре окончилась Вторая мировая война.

После демобилизации солдаты возвращались к своим семьям на родину. Вначале из Маньчжурии в приамурские города. Потом из Хабаровска, Благовещенска, Николаевска-на Амуре в Якутию отправились призванные в 1941-45 годах солдаты-якутяне.

Об этом много говорили

Глава эвенкийской общины Егор Егорович Винокуров многое помнит сам, многое – по рассказам земляков. С глубокого детства врезался ему в память рассказ о трагедии, которая произошла с демобилизованными земляками. «Победители, кто как мог, возвращались домой. Был октябрь, и попасть домой на пароходе по Лене и Алдану было проблематично – реки уже начинали замерзать. По льду – надо ждать декабря, а это еще два месяца! И вот – вариант! Из Николаевска-на-Амуре в порт Аян идут несколько шхун. Это прекрасная оказия, ведь с Аяна до Нелькана на Мае по бывшему тракту, через седой Джугджур совсем недалеко по сибирским меркам, а там можно быстро добраться до Усть-Маи…» Сколько у них было радости, мечты, надежды – можно только предположить. Путь предстоял нелегкий. В октябре Охотское море славится жестокими штормами, снежными зарядами, плохой видимостью. Так и получилось – сразу же по выходе из Амурского лимана началась жестокая качка. Было лишь известно, что в этот шторм шхуны разбились о камни у Шантарских островов. Только один пассажир смог пристегнуть себя солдатским ремнем к торчавшей из воды мачте, его тело нашли, при нем были и документы. Это был житель села Эжанцы Василий Петрович Дьячковский. Где его похоронили, неизвестно, но не на родине – это точно. Сын его, Савелий, умер и похоронен был в Эжанцах – это от него мы слышали о мачте, о ремне и об ужасной аварии. В Нелькане живет его родственник, он подтверждает эту историю. Сколько людей было на шхуне – неизвестно, но, по рассказам, в Эжанцах после получения сообщения о гибели земляков несколько дней был траур. Вот, пожалуй, все, что было известно.

Начинаем поиск

Толчок поискам был дан после того, как Егор Егорович рассказал эту историю генеральному директору ОАО «Ленское объединенное речное пароходство», народному депутату РС(Я) Сергею Александровичу Ларионову. Его реакция была однозначной: «Надо искать! Это трагическая страница, за давностью времени и закрытостью информации в те годы должна быть раскрыта и прочитана. А на месте гибели земляков мы поставим памятный знак – они этого достойны, ведь это они принесли мир на нашу землю!» Но где узнать достоверные подробности?

Тем временем Егор Егорович Винокуров связался в Нелькане с родственником В.П. Дьячковского. Из нельканского музея пришли обнадеживающие сведения. Согласно справке, на шхунах «Надым» (в документе название было указано неразборчиво) и «Нахимовская» погибли 13 человек. Это В.П. Дьячковский, а также М.З. Васильев, Е.П. Виноградов, М.Ф. Заганов, М.Г. Зубарев, А.Т. Зырянов, Ф.П. Лапшин, И.И. Неледимов, Ф.Ф. Никитенко, А.Е. Огняков, П.М. Сидоров, П.С. Сыромятников, И.К. Юрков.
Подняли все 9 томов «Книги Памяти» Якутии. Дьячковский туда попал: уроженец Нелькана, рядовой, погиб 24.10.45, место захоронения не установлено. Остальных в «Книге Памяти» нет, но в указанные фамилии, возможно, вошли и члены экипажа. Многие фамилии, надо сказать, «не эжанские».

На стелле, установленной в Эжанцах, упомянуты жители села, не вернувшиеся с войны: Абрамов, четверо Атласовых, Белолюбский, Винокуров, Габышев, упомянутый Дьячковский, Ефремов, Иванов, Илларионов, Конников, Михайлов, Прокопьев, Руфов и еще три-четыре фамилии, всего 21 человек. Список реестров Владивостокского, Находкинского морского и рыбного портов вначале ничего не дал – ни «Надыма» («Назыма»), ни «Нахимовской» в них не оказалось. Но в то время в тех местах хозяйствовали и Дальстрой, и Дальтехфлот, и рыболовецкие колхозы, в 1945 году появилось огромное количество трофейного флота.
Известный «катастрофовед» по Дальнему Востоку Юрий Владимирович Ведерников об аварии 24 октября 1945 года ничего не слышал, но предпринятые им поиски принесли результаты. По его сообщению, 14 марта 1946 года водолазами аварийно-спасательной службы ТОФ было обследовано зверобойное судно «Нажим», водоизмещением 500 т, погибшее годом ранее в 60-ти милях от Николаевска-на-Амуре. Координаты места гибели: широта 53 град. 21 мин. N, долгота -141 град. 33 мин. 7 сек. Е.

Поиск приносит результаты

Итак, по первоначально найденным материалам из эжанских (усть-майских) солдат была достоверно установлена гибель в аварии лишь Василия Петровича Дьячковского. Сколько их было? С другой стороны, таких многочисленных экипажей на шхунах не было, а суда шли в порт Аян. Значит, люди добирались домой. Дыма без огня не бывает, и рассказ о трауре, который передавался из уст в уста в Эжанцах, выглядит вполне достоверным. Все ли участники войны найдены? Читая и изучая «Книги Памяти», постоянно сталкиваешься с уточнениями, исправлениями и добавлениями, а также просьбами редакции уточнять списки. Еще один момент – солдаты были демобилизованы, то есть это небоевые потери, которые более или менее учитывались. В этом случае они уже гражданские, вольные люди. Правда, Дьячковский в книгу попал – по данным военкомата или по информации родственников. Формально он ведь погиб не на войне, а после нее. Могли остальных погибших при этой катастрофе просто не учесть? Могли.

Тем временем письма и запросы, направленные в разные инстанции, принесли результат. Военкомат Хабаровского края по Охотскому, Аяно-Майскому и Тугуро-Чумиканскому районам (из поселка Охотск) в своем ответе дал список участников войны, погибших при аварии шхуны «Нажим» 24 октября 1945 года в районе острова Байдуков (Татарский пролив).
Некоторые фамилии, найденные в начале поиска, искажены, но, по крайней мере, угадываются. Виноградов в новом списке не Ведений, а Евгений, что кажется более правильным, хотя кто знает. У Лапшина в первоначальном списке имя-отчество Федор Павлович. Все, кроме сержанта Порошина, рядовые солдаты. «Выпали» Никитенко Федор Федорович, Огняков Анатолий Ефимович, Сидоров Парфений Михайлович – возможно, члены экипажа.

Но список не дал ответа на сакраментальный вопрос: сколько же из них эжанских (усть-майских)? Опять пришлось открывать «Книги Памяти». Этих людей в списках нет, хотя это ни о чем не говорит. Белолюбский – это однозначно «наш». Ощуков – тоже «наш». Доказательством служит то, что сын М.А. Ощукова, Евстафий Максимович Ощуков, 1925 года рождения, призванный Усть-Майским РВК, учтен в «Книге Памяти», а отец – нет. Но, по крайней мере, вывод можно сделать – есть среди погибших в катастрофе эжанские (или усть-майские)! То, что они не попали на стеллу, можно объяснить и неразберихой, и неясной ситуацией (погибли не на войне), а возможно, и невнимательностью.

Нашли и историю судна «Нажим»: 26 июня 1932 года в разведывательный промысловый рейс в юго-западную часть Охотского моря вышла новая парусно-моторная шхуна “Нажим”, построенная в Норвегии в 1931 году. Именно «Нажим» начал судовой зверобойный промысел на Дальнем Востоке. Именно судовой, ибо прибрежная охота на морского зверя – одна из древнейших в мире. Тогда, в первом рейсе, у о.Ионы и Ямских островов было добыто свыше тысячи тюленей. База, куда сдавали добычу, кстати, была на острове Лангр, то есть там же, где он и погиб. В 1933 году “Нажим” единственный промышлял тюленей в открытом море, на залежках зверя во льдах восточного побережья Сахалина и Шантарских островов. Добыли свыше 4 тысяч голов. В 1940 году судно было передано Главамуррыбпрому. Кстати, сведения об аварии и гибели людей до нашего времени никуда не просочились, так как даже «всезнающий» Регистр Ллойда до середины 50-х годов включал «Нажим» в свои реестры. Согласно этому же реестру, шхуна была с деревянным корпусом.

На острове Байдуков теперь есть памятный знак

Итогом поисков стало то, что легенда подтвердилась, список погибших уточнился, название шхуны установлено, координаты гибели известны.

Теперь оставалось реализовать идею памятного знака на острове Байдуков, вблизи которого шхуна и погибла. Но как это сделать? После публикации статьи в газете «Амурский лиман» историей катастрофы заинтересовалась администрация Николаевска-на-Амуре, там с энтузиазмом поддержали идею установки памятного знака. ОАО «Ленское объединенное речное пароходство» заказало крест из металла и памятную плиту, в координатах катастрофы была запланирована церемония спуска на воду венка.

И вот официальная делегация из Якутии прибыла в Николаевск-на-Амуре. Самое главное – это то, что моряки, рыбаки, местная администрация и вообще жители приняли это событие близко к сердцу. Редактор газеты «Ленский водник» Александр Сергеевич Павлов так описал свои впечатления: «Только мы начинали рассказ о цели нашего приезда, как нам говорили: «Слышали, знаем…» Генеральный директор морского порта Александр Павлович Шильцин отдал необходимые распоряжения, для памятника выделили якорь-цепь, сварили стойки под нее, выделили инструмент. Атаман казачьего войска Николай Викторович Поскотин пообещал предоставить для благого дела рабочую силу. Известный рыбопромышленник Александр Александрович Бронников (ООО «Хабаровская рыбопромышленная компания») взял на себя доставку делегации и материалов на далекий и малопосещаемый остров Байдуков. Отец Аристарх благословил нашу экспедицию. На самом деле божье благословение было очень необходимо – до нашего приезда в Приморье свирепствовал шторм и добраться до Байдукова не было никакой возможности. Мы запланировали заброску на 5 сентября, но волна была еще очень сильна.

Теперь представьте себе – официальная делегация с главой Николаевского муниципального района Анатолием Леоновым, генеральный директор ОАО «ЛОРП» Сергей Ларионов, который прибыл из Якутии днем раньше, батюшка, пресса 7 сентября прибудут на остров, а памятный знак не готов! И природа пошла нам навстречу: за день до этого ветер и волна более или менее успокоились, на базе «Сан Саныча» в Чныррахе мы погрузились на два катера и взяли курс на восток.

Не стану описывать технологию и трудности установки, что ждали нас на Байдукове – только крест весил порядка 500 килограммов, скажу лишь, что к приезду высокой делегации все было готово – внушительный четырехметровый крест, якорь-цепи, памятные плиты на своих местах. Великолепная погода добавила яркости и церемонии опускания венка на воду, и обряду освящения. Остров перестал казаться таким безлюдным и серым.
Специфика природных условий давала о себе знать – начинался отлив, и мы, завершив благое дело, пошли в обратный путь. Уже и сам остров превратился в узкую полоску земли, а крест еще долго был виден, уменьшаясь в размерах. Мы испытывали чувство глубокого удовлетворения от сделанного. Далекий, пустынный остров Байдуков стал для нас частицей нашей жизни.

Надо сразу сказать, что и инициатива Ленского пароходства, и приезд оказали большое впечатление на общественность Николаевска. Якутян благодарили, помогали, можно сказать, что город следил за каждым шагом.

Народный депутат РС(Я) Сергей Ларионов в интервью отметил: «Навигацию нынешнего года мы посвятили 70-летию Великой Победы, и установка памятного знака нашим землякам, погибшим вдали от своей родины, – это наш моральный долг перед ними, который мы исполнили. От себя скажу, что и мы находимся под сильным впечатлением – от того, что все удалось, от того, что нам оказали такую огромную помощь, без которой ничего бы не получилось. Низкий поклон всем, кто участвовал в этом благородном деле. Мы вместе реализовали лозунг «Никто не забыт и ничто не забыто».

Александр ПАВЛОВ.
Пресс-служба ОАО «ЛОРП»