Под замок

Плачут жены, плачут мамы…
Если людям старшего поколения аббревиатуру «ЛТП» расшифровывать не надо, то вот молодым, скорей всего, ликбез необходим. Первый отечественный лечебно-трудовой профилакторий, где лечение от алкоголизма и наркомании сочеталось с обязательным трудом, открылся в Советском Союзе в самом конце 60-ых годов.
А в марте 1974-го вышел Указ Верховного Совета РСФСР «О принудительном лечении и трудовом перевоспитании хронических алкоголиков», который такую форму лечения фактически узаконил. По решению суда в ЛТП, находившиеся в ведении МВД, направлялись те, кто уклонялся от лечения, продолжал пьянствовать, терроризируя семью и т.д. Срок пребывания там был внушителен – до двух лет, а за самовольный уход могли наказать.
В постперестроечной России, взявшей курс на демократизацию и соблюдение прав человека, судьба ЛТП, которых правозащитники называли «частью советской карательной системы», была предрешена. В 1993-м своим Указом Борис Ельцин ЛТП распустил. И вдруг 25 лет спустя о необходимости если не самих ЛТП, то принудительного лечения в России начали вспоминать вновь…
– В последнее время к нам идет буквально поток матерей, отцов, жен, мужей, родителей, которые, будучи измученными пьянством близкого человека, говорят одно и то же: «Почему вы не лечите принудительно, как раньше?» — рассказывает и.о.заведующей диспансерно-поликлиническим отделением Республиканского наркологического диспансера Светлана Шемякина. — Я развожу руками: сейчас другое время. Сегодня это возможно лишь после решения суда. А в ответ слышу: «Он же спивается! Чего вы ждете? Чтобы человек пропал совсем? Возьмите и закройте его в стационаре…». Но мы на это по закону не имеем права…
Несмотря на определенные позитивные сдвиги, связанные с той широкомасштабной антиалкогольной работой, которая идет в Якутии в последние годы, до кардинального решения проблемы еще по-прежнему далеко. Между тем медики давно заметили: принцип добровольности лечения от алкоголизма нередко не только не срабатывает, а часто действует больному во вред.
– Как известно, ни один алкоголик зависимым себя от алкоголя не считает. А потому и лечиться по собственной воле к нам приходят крайне редко. Кстати, и под лечением сегодня чаще всего понимают исключительно снятие интоксикации. Так и говорят: «прокапаться пришел». Такое нынче нередко слышишь даже от подростков… Однако снять интоксикацию и пройти полноценное лечение от алкогольной зависимости – не одно и то же, — говорит Светлана Шемякина.
Ситуация усугубляется еще и тем, что несмотря на все старания общества, стремительно молодеет «возраст первой рюмки» — пора, когда человек впервые попробовал алкоголь.
– Как показывает жизнь, первая проба бывает практически у каждого. Но если раньше это происходило в 9-10 классах, ближе к завершению школы, то сейчас иногда уже 10 лет, а то и в 7, — говорит доктор Шемякина. — Кстати, нередко это случается в семье. Родители сами наливают спиртное детям, успокаивая себя: пусть, мол, попробует лучше дома, чем где-то… И не думают о том, что правильнее было бы рассказать ему о вреде алкоголя — ребенок прекрасно обошелся бы без этой рюмки совсем…

«Закройте двери!»
…Готовя свою кандидатскую диссертацию и анализируя результаты лечения больных в Якутском наркологическом диспансере в разные периоды его истории, Светлана Шемякина обнаружила любопытные факты.
– Я изучала данные за 80-ые годы прошлого века, начала 2000 годов и наших дней. Так вот, в ходе сравнительного анализа выяснилось: как раз в советское время, когда действовала четкая принудительная политика лечения алкоголиков, эффективность была намного выше. Ремиссии могли длиться до 20 лет! Человек подолгу не возвращался к бутылке. Почему? Да потому, что, находясь в стационаре весь положенный срок — 21 день, он проходил полный курс лечения, которое шло поэтапно. А сейчас ремиссии длятся два-три года максимум…
…Совсем недавно в ее практике случился весьма показательный эпизод. Пришедший на прием мужчина, взрослый человек лет 40, отец семейства, плакал как ребенок навзрыд, уговаривая … запереть себя в стационаре. Запереть и не выпускать.
– Он так и говорил: если двери будут открыты, я все равно сбегу. Но я знаю, что пропадаю, и сам со своей зависимостью справиться не могу, — рассказывает она. — Я объяснила, что запирать мы никого не можем, и выписала ему направление на госпитализацию. Однако до стационара он так и не дошел…
…Вряд ли будет преувеличением сказать, что под мольбами отчаявшихся родственников, настаивающих на возвращении принудительного лечения от алкоголизма или, скорее, упрощении этой процедуры, подписались бы многие из тех, кто переживал подобные драмы. Пьянство близкого – ежедневное и беспросветное – отравляет существование всех, кто находится рядом. Еще отчаяннее ситуация тогда, когда все возможности справиться с бедой – анонимные группы и пр., уже опробованы, но результата не принесли.
– К нам ведь не только мамы приходят в слезах. Сами алкоголики так и говорят: «Берите меня в ежовые рукавицы и не отпускайте!», — говорит Светлана Шемякина.
При всей широкой палитре мнений о принудительном лечении вообще и ЛТП, в частности, без сомнения это был один из способов решения такой проблемы. Конечно, панацеей он не являлся, но заметно повышал шансы спастись для тех, кто хотел спасти себя сам. Кроме того, давал возможность семье хотя бы на какое-то время отдохнуть от домашнего тирана.
Сегодня альтернативы этому просто нет. В целях зашиты прав гражданина систему выстроили настолько громоздкой, что одолеть ее барьеры удается не всем. Да, принудительное лечение в наркологических стационарах формально существует и сейчас, но распространяется, как правило, на тех, кто совершил преступление в состоянии алкогольного опьянения. Причем, человек должен быть еще и признан лицом, имеющим отклонения в психике на фоне злоупотребления спиртным…
Стоит ли говорить, что не каждая жена готова ждать, пока ее муж окончательно деградирует или совершит преступление, будучи пьяным?

Спасительная «принудиловка»
Попытки поправить действующее законодательство предпринимались не раз. Одна из последних — это законопроект, который был внесен в Госдуму в начале 2018 года. Согласно ему, принудительное лечение от алкоголизма суд должен «прописывать», например, тем, кто совершил административное правонарушение не в первый раз. По замыслу авторов документа человек обязан в определённый срок явиться в медучреждение, а если проигнорирует решение суда или сбежит из больницы, то будет оштрафован либо подвергнут административному аресту.
Пока законопроект не принят – находится на стадии согласования и доработок, но вопросов к нему уже немало. Например, как оказалось, согласно ему человек может сам выбирать между лечением и реабилитацией, так что в этом случае принудительность лечения оказывается весьма относительной.
Конечно, сегодня никто не ратует за возвращение ЛТП, вопрос в другом. Врачи говорят: на законодательном уровне должна быть предусмотрена в исключительных случаях – когда иначе уже не помочь – возможность определять пациента на лечение принудительно. И прежде всего, это право нужно дать их близким и врачам. Разумеется, просчитав возможные риски.
Тем более, что уже и сами больные все чаще просят сделать строже процесс избавления их от «зеленого змия». Их стоит услышать.
– Я доктор и люблю людей, — сказала Светлана Шемякина. — Но если для того, чтобы у больного наступила длительная ремиссия, а семья могла вздохнуть спокойно, его нужно отправить на лечение принудительно, это надо делать…