Бедность – один из основных пороков Якутии?

Тогда и сегодня
«Проблема бедности – это, конечно, извечная социальная проблема. Наверное, в ближайшее время человечеству будет сложно ее решить. Но если сравнить ситуацию с 90-ми годами, то сейчас – гораздо лучше. Тогда были колоссальные невыплаты по зарплате, пенсиям, сегодня подобных проблем нет. Людей больше беспокоят инфляция и относительно низкая оплата труда», – говорит руководитель отдела развития социально-трудовой сферы Арктического научно-исследовательского центра Академии наук РС (Я) Геннадий Толстых. Он отмечает, правительство всегда боролось с бедностью – в результате принятых мер удалось снизить уровень бедности населения с 28,3% в 2000 году до 19,8% в 2016 году, также, по данным официальной статистики, среднедушевые доходы населения с 2010 года по 2016 год практически удвоились.
По данным на 2017 год в Якутии численность населения с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума, который установлен на уровне примерно 17 тыс. руб., составляет 192,7 тысяч человек или 20 % от общей численности населения. Правительством республики на сегодня поставлена достаточно сложная цель по снижению до 2024 года этого мозолящего глаза показателя вдвое – до 10%. Как говорит Геннадий Толстых, это будет особенно трудной задачей, так как в республике, даже по сравнению с остальными дальневосточными регионами, довольно большой процент сельского населения, составляющий порядка 35 %. Ведь над одним из извечных вопросов «Как поднять село?» уже давно бьются лучшие умы человечества по всему миру, не находя при этом каких-то оптимальных рецептов.
Ведущий научный сотрудник отдела экономики и социальной сферы ЯНЦ СО РАН Туяра Гаврильева, которая является руководителем трехлетнего научного проекта на 2017-2019 годы по сравнительному анализу источников формирования доходов и проблемы бедности в традиционных общинах северных регионов России, США и Канады, рассказывает, что построенная ими в процессе исследований регрессионная модель по бедности показывает, что некоторое время с 2000 года по 2003 год перед периодом резкого спада доля бедного населения в Якутии была ниже, чем по России в среднем, и составляла порядка 28 %. Но на сегодня уровень бедности, в целом, в Российской Федерации составляет примерно 14 %, тогда как в нашем регионе он колеблется в районе 20 %. «Динамика бедности в Якутии в общем-то сопоставима с динамикой бедности в России, но, тем не менее, доля бедного населения у нас выше где-то на 5-6 %, чем в среднем по России», – подытоживает она.
По ее информации, в период с 2000 года уровень реальных денежных доходов населения рос быстрее, чем уровень валового регионального продукта. Также, по ее словам, в Якутии динамика реального производства гораздо более позитивна и идет опережающими темпами, потому что республика является относительно новым промышленным регионом по сравнению с другими регионами России. «Уровень реальных доходов достиг уровня 1990 года, т.е. доперестроечного, в 2008 году. А уровень реального валового регионального продукта достиг уровня 1990 года только в 2015 году. Это говорит о том, что у нас доходы росли опережающими темпами. Но в то же время после 2014 года очень многие респонденты отмечают падение уровня жизни. Если, например, в 2014 году было только 17,4 % людей с доходами ниже прожиточного минимума, то в 2015 году – уже 19 %», – приводит данные эксперт.

Взаимосвязь бедности и инвестиций в социальную инфраструктуру
Туяра Гаврильева утверждает, что их исследования показывают, что чем меньше доля расходов на социальную инфраструктуру в общих бюджетных расходах, тем выше уровень бедности. «Это значит, что на самом деле у нас тем больше становится бедных в Якутии, чем меньше мы тратим на социальную инфраструктуру. То есть все эти программы по оптимизации социальной инфраструктуры, которые прошли у нас в регионе в течении последних лет – оптимизация социальных учреждений, фельдшерско-акушерских пунктов, школ, детских садов, приводят к росту количества бедного населения, потому что люди в отдаленных деревнях теряют доходы, теряют возможность получения легальной заработной платы», – говорит эксперт. Также она отмечает, что как только государство сталкивается с бюджетным кризисом, то у населения начинают падать доходы, возрастает уровень бедности населения, что, например, может быть связано с падением цен на нефть.
По ее словам, в Якутии также есть другая интересная закономерность – бедность прямо не увязана с динамикой официальной занятости населения. «Это очень интересный момент. Может быть, это из-за того, что у нас огромное количество рабочих мест как раз обеспечивается социальной сферой, то есть образованием, здравоохранением и так далее», – комментирует Туяра Гаврильева. Также она особенно выделяет пенсию, являющуюся большим подспорьем как для сельских жителей, так и для городских. По ее словам, чем больше число пенсионеров, тем на самом деле меньше бедности.

Где в Якутии жить хорошо?
Не единожды на различных площадках ранее отмечалось, что на рынке труда в республике сформировался серьезный дисбаланс между промышленными и сельскими районами. Если в отдельных районах, где ведут свою деятельность горнодобывающие компании, существует потребность в дополнительных трудовых ресурсах, то в некоторых арктических районах проблема безработицы стоит особенно остро. Немаловажным фактором также является процент занятых в неформальном секторе экономики, который по неофициальным данным доходит до 50 % в сельской местности, где многие имеют личное подсобное хозяйство или трудоустроены неофициально. Подобные различия находят свое отражение и в разницах между размерами средней заработной платы – в одном из своих выступлений в марте 2018 года Алексей Дьячковский, бывший на тот момент заместителем председателя правительства, озвучил информацию, согласно которой размер средней заработной платы в Мирнинском районе составляет 96 тыс. руб., в Нерюнгри и Алдане – около 70 тыс. руб., в то время как в сельских районах – чуть более 35 тыс. руб. Эти данные как раз и могут служить объяснением сравнительно высокой средней заработной плате по Якутии.
«К сожалению, у нас есть такие отрасли в республике – это сельское хозяйство, лесное хозяйство и ряд других отраслей, где довольно низкая зарплата, где человек вроде бы работает, но, тем не менее, совокупный доход его семьи при подсчете получается ниже прожиточного минимума. Таких моментов, мы, конечно, допускать не должны, – говорит Геннадий Толстых. – Особая проблема – это арктическая зона республики. Если посмотреть, то там показатели по занятости гораздо хуже, чем в целом по республике. В арктической зоне нужен особый подход, потому что многим коренным народам Севера, проживающим в местах своего компактного проживания, конечно, нужна государственная поддержка, потому что они неконкурентоспособны ни по завозу сырья, ни по вывозу готовой продукции».
Туяра Гаврильева, также указывая на проблему диспропорциональности в уровне заработной платы, говорит о том, что традиционные общины в разных северных регионах мира в определенной степени уязвимы перед лицом современной цивилизации и общества, их уязвимость, в том числе, проявляется и в недостаточно высоком уровне доходов по сравнению с другими социальными группами. «Если мы проводим сравнение уровня бедности между Якутией, Аляской и Манитобой (Канада), то можно увидеть, что из этих трех регионов, которые мы выбрали для анализа, благополучнее всего Аляска. У Манитобы все равно уровень бедности достаточно высокий, он является самым высоким в Канаде, потому что там тоже значительна доля коренного населения. До сих пор исследователи, которые исследуют бедность в Северной Америке, говорят о том, что это во многом больше колониальное наследие», – делится эксперт.
«Тем не менее, мы видим, что доля бедности на Аляске почти в 2 раза ниже, чем в Якутии. Я думаю, что это, безусловно, связано и с тем, что там каждый житель получает свои определенные платежи от использования природных ресурсов, то есть в том числе от нефтяных фондов», – продолжает она.

Необходима адресная помощь
«Нам нужна активная политика социальной защиты для работающего населения, также на сегодня необходима адресная социальная поддержка для более незащищенных слоев. Главный инструмент, которым пользуются органы социальной защиты – это совокупный доход семьи. Для кого-то разовое пособие на ребенка – один поход в магазин, а для другого – единственное средство для существования. Поэтому мы должны четко разделять, какой именно семье нужна помощь, за счет именно такого перераспределения», – говорит Геннадий Толстых.
По его информации, на меры социальной поддержки республика в 2016 году направила более 8 млрд рублей. «Это довольно большая сумма. Конечно, она была распределена между многими нуждающимися. И если говорить о каждом человеке, то сумма, конечно, выглядит не так впечатляюще», – отмечает он.
«У нас есть своя специфика. К сожалению, такой очаговый характер расселения в республике тоже создает свои проблемы. Когда общие социальные стандарты применяются по всей России, мы, конечно, должны отстаивать то, что у нас есть своя специфика в республике, и что нам требуется гораздо больше финансовых ресурсов», – подчеркивает Геннадий Толстых. Подводя выводы, он говорит о том, что все жители северных регионов страны должны иметь сопоставимые возможности для экономической активности и жизнедеятельности, для чего нужны более опережающие темпы проводимых реформ социальной сферы, кратное повышение темпов строительства жилья, объектов транспортной, социальной и энергетической инфраструктуры, объектов связи и телекоммуникаций.
Также Геннадий Толстых считает большим достижением то, что пенсии будут приравнены к минимальному прожиточному минимуму за счет региональных доплат. При этом уточняя, что не должно быть иллюзий насчет того, что на сумму прожиточного минимума, который является больше финансовым инструментом для формирования бюджета, возможно полноценно жить здоровому человеку. «Конечно, не должно быть работающих бедных людей. Если мы платим зарплату, то она должна быть достойной – человек не должен нуждаться в дополнительных мерах социальной поддержки», – добавляет эксперт.

Поможет прогрессивная шкала налогообложения
Наш другой эксперт Туяра Гаврильева присоединяется к мнению о необходимости именно адресной социальной помощи. Также она отмечает высокую степень бюрократизированности социальной политики, в которой действует слишком большое количество социальных служб, а в некоторой части существующих социальных выплат нет никакой потребности. «Есть какие-то подпрограммы, которые неэффективны. Люди, которые получают подобные социальные выплаты, как правило, в них совершенно не нуждаются. Я считаю, что определенная ревизия социальных льгот и выплат безусловно необходима. Надо посмотреть, какие механизмы следует оставить, что из них сейчас будет более эффективным и актуальным. На это наш проект и направлен», – делится своим мнением ведущий научный сотрудник ЯНЦ СО РАН. По ее словам, многие жители сельской местности, участвовавшие в опросах, проводимых в рамках исследований, крайне положительно отзывались о программе ИЖС для многодетных семей. Также она отмечает и то, что социальные платежи и бюджетные трансферты гражданам играют основную роль в сокращении бедности в России, но в то же время формируют определенную зависимость граждан от государственного бюджета.
Эксперт в том числе отмечает необходимость перехода на прогрессивную шкалу налогообложения. «Рано или поздно, в течении ближайших 10 лет в России этот переход будет. Когда у нас богатые, более образованные, более удачливые по жизни люди будут вынуждены перераспределять часть своих доходов на поддержку менее удачных обездоленных людей. Я считаю, что это, в принципе, социально справедливо, ведь не всем так в жизни везет, так или иначе, не все люди имели стартовые социальные возможности», – считает она.

Что считают сами жители
В рамках научного проекта, проводимого исследователями под руководством Туяры Гаврильевой, ведутся соцопросы, которые должны завершиться в 2018 году. Ожидается, что их пройдут около 400 домохозяйств в Якутии, в основном, из сельской местности. Анкета включает в себя 120 вопросов, в числе которых вопросы, касающиеся занятости, квалификации, доступности рабочих мест и образования, заработной платы и социальных выплат, социального положения и присутствия дискриминации.
По информации эксперта, на вопрос «Нуждаетесь ли вы в помощи от государства?» 49 % респондентов ответили положительно, 28 % затруднились с ответом и только четверть всех респондентов ответила, что они не нуждаются в никакой помощи от государства. При этом 63 % относительно государственной поддержки отметили, что эта помощь недостаточна. «То есть у нас общество, в том числе сельские жители, в достаточной степени еще соотносят свое отношение к государству как патерналистские, то есть, по их мнению, государство полностью отвечает за успех или неуспех в социальной политике», – объясняет она.